Немало я прожил, бабло рубил пучками

И думал счастье у меня в руках,

Но вот однажды встретил патриота

И все вдруг разлетелось в пух и прах.

 

Служил он людям, лик его был светел

В глазах искрился ясный, чистый свет,

Такого рода нимфу  ни над кем не встретил

И понял   где-то тут на мой вопрос ответ.

 

К вопросу жил  иль не жил  я

Скажу прожив свой путь длиной  в пол века.

В науке линия была своя,

Но как кореец я, скорей всего, калека.

 

Почти не знаю свой язык, истории не знаю

Хоть и пытаюсь глубже всё познать

И для себя,  и для детей своих  считаю

Знать то, что не естественно не знать.

 

Теперь мне ясно для чего живу и маюсь,

Почти нет в жизни места для потех

Коль доживу до ста, то вроде успеваю

Убить в себе раба идеологий тех.

 

По ней я просто тружеником был

Работал от души, не думая о большем

И счастлив вроде был, как все в стране

Звёзд с неба не хватал я, в общем.

 

За всю сознательную жизнь до сорока

Корейский стержень я в себе не видел,

Но вот пронзившая меня журнальная строка

Перевернула мир вокруг меня, и я увидел.

 

Что был почти всю жизнь слепой овцой

В отаре той большой, гонимой.

Гонимой в дебри, в никуда, системой компартийной

 

Она смогла нас увести от ценностей народа своего,

Издав Указ, закрыв нацшколы народа моего.

Чтоб путь назад отрезать до конца, навеки

Она сожгла и утопила в речке святилище народа- библиотеки.

 

В душе нет злобы, нет желанья мстить

Они не смогут принести удачу.

Возьмусь за книги и поменьше ныть

Постичь своё, родное – это значит.

 

И теперь  в моей расчётной схеме,

Я вновь мечтаю крылья детям дать

И в этом моя месть уродливой системе

Влетевшая сама в свою же пакостную пасть.

 

Октябрь 2011

Николай Ге