Об отце
Мой отец, Пак Никифор Александрович, родился в 1902 году в деревне Казакевичево Ивановского района Дальневосточного края в семье корейского крестьянина.
Семья у деда была большая – 11 детей. Он был трудолюбивым и крепким хозяином. Он сумел не только содержать свою большую семью, но и дать своим детям неплохое тогда для крестьянских детей образование.
Двух своих сыновей-близнецов, Никифора (моего отца) и Терентия, он направил учиться сперва в сельскую приходскую школу, а в 1914 году – в русскую гимназию в г. Никольск – Уссурийский (ныне г. Уссурийск).
Во время Гражданской войны Никифор и Терентий, будучи ещё несовершеннолетними, были в Аргунском партизанском отряде вблизи города Сучана.
В возврасте 19 лет в феврале 1921 года мой отец по рекомендации Никольск-Уссурийского УКОМа комсомола был направлен в Москву в Коммунистический университет трудящихся Востока (КУТВ). В 1922 году был принят кандидатом в члены ВКП(б) и затем направлен на 4 месяца в г. Иркутск на военно-политические курсы корейского отделения 5-й армии.
В 1925 году был принят в члены ВКП(б).
В КУТВе мой отец вошёл в состав парттройки. Корейцы, слушатели КУТВа, многие плохо или совсем не знали русского языка, и моему отцу приходилось на лекциях быть переводчиком и помогать этим студентам. Студенты КУТВа – это молодые люди и девушки из разных мест российского Приморья, много слушателей-корейцев были из Кандо (Северная Маньчжурия), из Кореи, Японии.
Отец вместе с секретарём парторганизации корейской секции Ким Сантаги составляли характеристики на слушателей для дальнейшего направления их на партийную работу: это могла быть или практическая работа в Приморье или в Кандо, или подпольная нелегальная работа в Корее, или в особых случаях – в других областях в пределах СССР. Всё зависело от их политической подготовки и развития слушателя.
В июле 1925 года после окончания КУТВа отец был направлен Коминтерном на подпольную работу в Корею под именем Пак Мин Ен.
В Корее Пак Мин Ен вошёл в состав ЦИКа Второй компартии Кореи и отвечал вместе с Ким Чхоль Су, одним из руководителей Сеульско-Шанхайской фракции, за работу с Международной организацией помощи революционерам (МОПР).
Пак Мин Ен вошел в состав руководства Корейской коммунистической молодёжной ассоциации (ККМА) при Второй компартии Кореи.
В результате активной работы Корейской коммунистической молодёжной ассоциации с другими революционными молодёжными организациями Кореи 10 июля 1926 года во время похорон короля Ле Кока была организована мощная антияпонская манифестация в Сеуле и других городах Кореи.
Японская полиция жестоко подавила народное волнение, большинство участников и организаторов, в том числе и Пак Мин Ен, были арестованы.
13 февраля состоялся судебный процесс, известный как «процесс 101», т. е. процесс над 101 участником событий 10 июля 1926 года.
Многие руководители Первой и Второй компартий Кореи, а также ККМА при этих компартиях тогда предстали перед японским судом.
Осуждены 15 человек в качестве организаторов коммунистической и большевистской подрывной деятельности. Были осуждены: Ким Чо Бон ( руководитель Первой компартии Кореи – Ассоциация Вторника) – 6 лет заключения в тюрьме, Кан Тал Ен (руководитель Второй компартии Кореи – Асоциация Вторника) – 6 лет, Пак Хен Ену (руководитель ККМА при Первой компартии Компартии Кореи – Ассоциация Вторника) – 5 лет, Квон О Солю (руководитель ККМА при Второй компартии Кореи – Ассоциация Вторника) – 5 лет, Ю Чин Хи (руководитель Первой компартии Кореи – Сеульско-Шанхайская фракция) – 4 года, Ким Як Су (член руководства Первой компартии Кореи – Ассоциация Северного ветра, т. е. корейские коммунисты из Японии) – 4 года, Пак Мин ЕН (Ассоциация Вторника) – 3,5 года японской тюрьмы.
Освободился мой отец из тюрьмы в августе 1929 года. К этому времени Компартия Кореи была полностью разгромлена.
Коминтерн отказался признать и оказывать помощь руководству, вновь созданным Третьей и Четвёртой компартиям Кореи (1927 и 1928 годы), потому что руководители этих компартий были последователями японского марксиста Фукамото и их группа называлась «Группа Маркса – Ленина» (МЛ).
Руководителей МЛ Коминтерн считал троцкистами (Ан Гвон Хон, Ким Чун Ен, Хан Ви Кон). Коминтерном было объявлено о роспуске Корейской компартии.
Японская полиция продолжала аресты. Были брошены в тюрьмы руководство Третьей и Четвёртой компартий и другие активисты МЛ.
Пак Мин Ену и ещё двум выпускникам КУТВа было дано задание Коминтерном организовать очередную компартию в Сеуле с ориентацией на сталинское руководство ВКП(б). И когда японской полицией был арестован один из членов нового Оргбюро, отец во избежание провала нелегально вернулся в СССР.
Отец вернулся из Кореи не один, а с моей мамой Пак Тен Сук, которая была сестрой Сеульского подпольщика-коммуниста типографского рабочего Тен Хен Чука, который впоследствии эмигрировал в СССР, затем погиб в 1937 году в сталинских застенках.
По рекомендациям работников Коминтерна Сахарова и Короткова, также зам. председателя ОГПУ Трилиссера, отец, теперь уже снова Пак Никифор, был зачислен в аспирантуру Научно-исследовательской ассоциации по изучению национальных и колониальных проблем (НИАНКП) при КУТВе.
8 сентября 1931 года у Пак Никифора и Пак Тен Сук родился сын, т.е. я – Пак Александр Никифорович.
С сентября 1931 года по 1 марта 1933 года отец работал преподавателем, а затем доцентом при кафедре зарубежного Востока КУТВа.
В 1933 году он работал помощником зав. корейской секцией и переводчиком в НИАНКП совместно с работником Коминтерна Цоем Шену.
В феврале 1934 года отец был направлен по рекомендациям работников Коминтерна П. Мифа, Л. Мадьяра, О.В. Куусинена, руководителя разведывательного управления ОГПУ НКВД Трилиссера на работу в органы НКВД и сразу выехал на задание в Шанхай и Корею.
В Москву вернулся после выполнения задания в декабре 1935 года, а в феврале 1936 года вновь нелегально отправился за границу через Владивосток. Когда он прибыл во Владивосток, то там ему было дано распоряжение задержаться до «особого распоряжения». Он стал работать в Корейском педагогическом институте.
Через год, в июле 1937 года, было получено сообщение вернуться в Москву. Там была перерегистрация и обмен партийных документов. Проходила так называемая «чистка» партийных рядов, он попал под жернова сталинских репрессий.
Обмен партбилетов работников НКВД проходил тогда в Москве в клубе им. Дзержинского.
При обмене партбилета его обвинили в том, что он поддерживал связь с родственником его жены, т. е. моим дядей Теном, который был арестован в июле 1937 года.
Он ответил, что, кроме родственных отношений, у него с ним ничего не было.
Его обвинили также в том, что он поддерживал связь со своими родителями, отцом Пак Александром Иннокентьевичем, кулаком, по которому было решение районного суда о неуплате «самоналогообложения», и что он, мой отец, будучи во Владивостоке, используя своё служебное положение, помогал ему оправдаться.
Он ответил, что ещё до приезда его во Владивосток краевой суд отменил решение районного суда относительно его отца, т. е. моего деда Пак Александра Иннокентьевича, и что он (мой дед) был восстановлен в правах, а затем вступил в колхоз.
Его обвинили в антипартийном поведении, якобы отец осуждал приказ по перерегистрации партийных документов.
