– Ты для меня вся Вселенная, ты – вершитель моей судьбы… Ты – начало и конец всего прекрасного в этом мире, который тебя так пугает. Я люблю тебя и готов кричать об этом на весь свет, – и он действительно, чуть отстранившись, закричал во все горло: – Я люблю Клару! Я люблю Клару больше жизни, больше, чем… газету!
Проходившая мимо парочка шарахнулась в сторону от этого крика, а потом громко и счастливо рассмеялась. А Клара зажала ему рот рукой и почему-то заплакала.
– Ты что?! Почему ты плачешь? – ошарашенно спросил Дмитрий.
– Ничего, не обращай внимания. Это я от счастья… И потому что я тоже не меньше, а, может, даже больше люблю тебя, – и она поцеловала его в кончик носа. – Только ты не зазнавайся… А потом… почему больше… газеты?!
– Вот тебе и первая семейная сцена, – рассмеялся он. – Да потому что до тебя газета, в смысле журналистика, для меня была все. А теперь – ты!
Музыка гремела так, что в кафе, расположенном в соседнем помещении, тонко звенели высокие бокалы на стойке бара и беспомощно позвякивали хрустальные висюльки на люстре. Лаура танцевала с упоением и с удовольствием подмечала выхватываемые из темноты прожекторами разгоряченные лица и затуманенные спиртным или анашой взгляды парней и девушек. Они с Геной находились в середине зала, и девушке казалось, что именно здесь центр Вселенной, и они своими ногами дают начало вращению земного шара.
В первый раз на дискотеку вытащила Геннадия Лаура. Не дождавшись от него звонка, она позвонила сама.
– Слушай, – без предисловий, сразу предложила она, – поплыли сегодня на дэнс? Во Дворце спорта классная музыка. Встречаемся у входа в восемь… – и положила трубку.
С тех пор они уже несколько раз были здесь, и Лаура с удовлетворением отмечала, что парень с каждым разом становится податливее и с готовностью исполняет ее капризы. Сегодня, например, она захочет, чтобы домой они пошли пешком, хотя шагать часа два, она в пути “подвернет” ногу и ему придется нести ее на руках. Парень накачанный, не надорвется. Зато почувствует, какое у нее упругое, горячее тело. А то дотронуться боится…
Но получилось не совсем так, как она задумала. Они прошли уже с полпути, когда в тишине ночной улицы услышали шаги нескольких пар ног. В неверном свете тусклого фонаря показались трое парней, не спеша направляющихся к ним наискосок через улицу. Как раз перед этим Лаура неловко ступила и, охнув, присела, растирая подвернутую щиколотку. Гена попробовал было дернуть за ногу, но девушка так закричала, что он без лишних слов поднял ее на руки и зашагал вперед. И вот эта встреча.
– Гляди, Вась, – проговорил один из парней, – лох тащит телку. Может, поможем? А потом он поделится с нами своей добычей.
– Не-а, – протянул второй, – мы бросим ему объедки, если что останется, – и он громко загоготал, рыгая и пуская слюни. – Бахытик, обойди-ка этого лоха сзади. Еще полезет таксоваться… Гляди, какая рама, – и он шагнул к Геннадию, к тому времени опустившему на землю Лауру, которая стояла рядом, растерянно оглядываясь вокруг, ища откуда-нибудь помощи. Вася, имеющий богатый опыт ночных нападений, не стал слишком близко приближаться к противнику, а с налету ударил того прямой правой в челюсть. Но к его удивлению, удар не достиг цели, и вдруг, почувствовав дикую боль в предплечье, сам он, на несколько секунд повиснув в воздухе, как в невесомости, рухнул на мостовую. Но его дружки не мешкали. Стоявший рядом с Васей нанес Гене страшный удар ногой в бок, а Бахыт сзади обхватил Лауру, не давая шелохнуться. Гена хватал воздух открытым ртом, пытаясь подняться на ноги. Но к нему вновь подскочил говорун и, сложив руки замком, замахнулся, чтобы ударить по шее. Вряд ли после этого Лаура смогла бы ходить с другом на дискотеки, если б сама осталась жива. Но в последний момент Геннадий рванул нападавшего за низ штанины, и тот, не устояв, покатился в сторону. А Лаура, воспользовавшись, что Бахытик слишком увлекся ощупыванием ее прелестей, развернулась в кольце его объятий и коленкой ударила между ног. Он взвыл по-звериному и, согнувшись, рухнул на асфальт. Девушка отскочила от него и чуть не упала, запнувшись о большой камень. Уже почти машинально, не задумываясь, что она делает, Лаура подняла этот камень и обрушила его сзади на голову пришедшего в себя и вновь готовящегося напасть на Геннадия говоруна. Когда тот упал, обливаясь кровью, хлынувшей из раскроенного черепа, Гена схватил девушку за руку, и они бросились бежать от места побоища.
– А как твоя нога? – вдруг вспомнил запыхавшийся Гена.
– Да, ничего. Наверное, в пылу драки сама выдернулась… – Геннадий был так возбужден, что его удовлетворило это дурацкое объяснение.
Как это нередко бывает, происшествие очень сблизило молодых людей. Они почувствовали ответственность друг за друга и необходимость быть вместе, будто бы каждый день теперь им предстоит защищаться от чьих-то нападений. Лаура думала о Геннадии с возрастающим восхищением, а он посматривал на нее с испуганным вниманием: что еще можно ожидать от этой хрупкой девушки?
На следующий день, когда они вспоминали случившееся во всех подробностях, Лаура, нервно ходившая по комнате, вдруг остановилась перед Геннадием и торжественно произнесла:
– Теперь мы с тобой одной крови, ты и я!…
А дядя Илларион, услышав о случившемся, сказал: “Настоящих друзей беда объединяет…”, – потом поглядел на Лауру и Гену, будто видел их впервые, горестно покачал головой и неодобрительно зацокал языком. Молодые люди недоуменно переглянулись и, прыснув, выскочили из комнаты.
