Отличен и характер взаимоотношений между людьми. В Южной Корее везде присутствует дух корпоративности, система особых отношений (так называемая «сонбэ-хубэ»), совершенно не известная советским корейцам. Среди выпускников одной школы или одного ун-та в Казахстане или в Узбекистане не возникает какой-либо особой близости, тем более иерархии по возрасту. Регламентированные конфуцианской этикой отношения между родителями и детьми, мужчинами и женщинами, старшими и младшими, мужем и женой в южнокорейском обществе отличны от системы отношений внутри корейских общин Центральной Азии.
Разница в обычаях, моделях поведения и общения вовсе не означает некоей ущербности «корё сарам». Это естественный результат, сопутствующий формированию нового этноса, коим и являются корейцы бывшего СССР. Обладая собственной культурой, «корё сарам» вовсе не обязаны слепо подражать культуре корейского полуострова, обрекая тем самым себя на комплекс неполноценности.
В этом смысле несколько странными выглядят кое-какие рекомендации адептов по «возрождению корейской обрядности», которым «должны» следовать наши корейцы. Так, Г.Н. Ли в своей книге «Корейцы в Кыргызстане» сетует на то, что поскольку нынешнее поколение не знает традиционной обрядности, корейского языка и соответствующей литературы, «с такими обрядами жизненного цикла, как: рождение, свадьба, юбилеи (60-летие), похороны и поминки, корейцы знакомятся через устное творчество», а «праздничные мероприятия в условиях Кыргызстана проходят неинтересно».
Не думаем, что идея проводить семейные мероприятия по книгам (более интересно?) вызовет энтузиазм среди наших корейцев. Современная практика обрядности, поведения и общения «корё сарам», с точки зрения Г. Ли, ущербна. Достойным же является следование традициям, принятым в Корее.
Наши дети, рассуждает этот автор, не зная корейской культуры, тем самым не знают «правил поведения в обществе». И он рекомендует нам при праздновании Нового года по лунному календарю «ежедневно готовить новые блюда в течение 15 дней первого месяца», при опоздании на собрание «извиниться за опоздание и поясным поклоном приветствовать всех собравшихся, получая от присутствующих еле заметные поклоны или одобрительные взгляды».
При понимании возрождения корейской культуры как копирования поведенческих моделей, принятых в Корее, «корё сарам» должны кардинально изменить свой образ жизни и психологию, т.е. принести в жертву сложившиеся привычки, обычаи и традиции. А хотят ли они этого?
Южнокорейские бизнесмены, профессора и пасторы постоянно подчеркивают принцип «единокровия» («все мы – корейцы»). Беря его как базисный, они выводят из него принцип «долженствования», который фактически сводится к тому, что «корё сарам» должны во всём следовать моделям поведения и мышления южнокорейцев. Разумеется, что это рано или поздно приводит к негативной реакции со стороны местных корейцев.
Говоря о возрождении национальной культуры, следует помнить, что у «корё сарам» сформировался определенный синтетический культурный генофонд, вобравший в себя элементы корейской, русской, среднеазиатской и европейской культур.
Для корейцев Центральной Азии характерны: сильная степень трансформации этнокультурного генетического фонда; протекание этого процесса в полиэтническом окружении; адаптированность к культурам, существенно отличным от традиционно корейской культуры; выход за рамки мононационального сознания; высокий уровень аккультурации, граничащий с ассимиляцией; динамизм и интенсивность вышеуказанных процессов.
Перед «корё сарам», не имеющими собственного национально-государственного образования, стоит не только проблема возрождения, но и проблема выживания как сложившегося этноса. В настоящий момент корейцы – одна из наиболее урбанизированных этнических групп Центральной Азии (около 90% из них проживает в городах). Причем они достаточно сильно разобщены, замыкаясь в узком кругу родственных и дружеских связей. Потеря компактности проживания – безусловно, один из факторов дезинтеграции.
В последние 10–15 лет среди городских корейцев наблюдается рост межнациональных браков. К примеру, в Алматы, где живет каждый шестой кореец Казахстана, доля таких браков достигла 40%. В результате появилась генерация корейцев-маргиналов с весьма слабо развитым чувством этнического самосознания.
Упомянутая выше нуклеаризация <расщепление> корейских общин в постсоветских республиках усугубляет проблему сохранения «корё сарам» как самостоятельного этноса. Снижение образовательного уровня, нарастающая коммерциализация в выборе ценностных ориентации, уход из многих предпочитаемых прежде ниш трудовой деятельности ведут к потере социокультурных, качественных характеристик корейской диаспоры.
Эпизодическая в прошлом совместная деятельность культурных центров в Средней Азии и Казахстане в последние годы полностью прекратилась. Газ. «Ленин кичи», которую выписывали все советские корейцы и чей статус был межреспубликанским, превратилась сегодня в орган казахстанских корейцев («Корё Ильбо»).  (Rambler: Ким Г., Хан В. Актуальные проблемы корейской диаспоры в Центральной Азии. 18 дек. 2006 г.).

Ср.: «Едва ли не самым главным последствием репрессивных мер в области образования и культуры стала почти полная утрата корейским этносом в Средней Азии родного языка, Это, в общем, понятно – если язык фактически запрещён, а образования на родном языке не существует, то в условиях иноязычного окружения сохранить и развивать язык его носителям довольно сложно. Заметно сузилась сфера применения корейского яз., ослабла устойчивая лингвистическая среда. Да и сам язык, оторванный от основной массы носителей, законсервировался. Однако в случае с корейцами не последнюю роль сыграла ещё и исключительная способность корейского этноса к всесторонней адаптации в новых условиях, в данном случае в условиях дискриминации по этническому признаку. Адаптации не только экологической, но и социальной, экономической и культурной. А после адаптации, как отмечают исследователи из числа самих корейцев СНГ (Герман Ким, Валерий Хан и др.) происходит «аккультурация» – освоение чужой, в данном случае русской культуры и яз. Случилось так, что корейская молодежь из второго и третьего поколений депортированных сменила «языковой код» и образ жизни, сохранив тем не менее чёткую самоидентификацию, основанную на принадлежности к определенному этносу – «корё сарам».
Однако при этом сохраняются определённые различия между корейцами Узбекистана и Казахстана. Казахстанские корейцы прошли гораздо дальше по пути аккультурации, чем их соплеменники в Узбекистане. Дело в том, что вплоть до 1980-х гг. корейцы в Узбекистане проживали относительно компактно (в корейских колхозах) и смогли в большей степени сохранить родной яз. Казахстанские же корейцы, как только стало невыгодно заниматься сельским хозяйством, быстро урбанизировались и переселились в большие города, чтобы получить образование. За 60 лет корейцы Казахстана превратились из сельского населения (85% корейцев были сельчанами) в население городское. Численность корейцев в Алма-Ате, Ташкенте и Бишкека увеличилась за последние два десятилетия в несколько раз.
Это привело к разрушению традиционного общества, индивидуализации жизни в корейских сообществах, росту числа межнациональных браков, процент которых среди корейцев Казахстана стал очень высок. Свою роль сыграла и традиционная толерантность казахской культуры, казахской версии ислама и присутствие в казахском менталитете значимых индивидуалистических черт, которые еще и подстегивались процессами урбанизации и модернизации жизни уже самих казахов.
В Узбекистане же корейцы находились (и находятся) в несколько др. условиях. Прежде всего, в силу конфессионального фактора – узбекский ислам довольно сильно отличается от казахского в плане толерантности. Ещё один фактор – узбекская махалля. Туда чужих не впускают и своих стараются не выпускать. К тому же для узбеков смешанный брак не самое, мягко говоря, радостное событие.
Однако в целом все корейцы, проживающие в Центральной Азии, несмотря на определённые региональные различия, безусловно, относятся к русскоязычному населению региона и в качестве такового воспринимаются и «титульным» населением, и, что немаловажно, властями соответствующих суверенных государств (Rambler: ИА «Фергана ру.: Калишевский М., независимый журналист (Москва). Придет ли конец скитаниям «корё сарам»? О миграции среднеазиатских корейцев в Россию: Ч. 1-я).

1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25