6.
В отделе женского платья повертела в руках джинсовую юбку.
– А меньшего размера нет? – спросила она у подошедшей продавщицы.
– А зачем? Эти вам как раз, – сказала та.
– Я не себе, сестренке. Она модница.
– Если модница, берите, они редко бывают, – посоветовала продавщица.
– Дороговато, а? – прикинула Карагоз.
В отделе тканей она попросила отрезать ситцевую ткань с мелкими голубыми цветочками.
– Возьмите лучше эту, – сказала пожилая продавщица, показывая на соседний рулон. – Это наряднее, вам больше подойдет. И дешевле.
– Я не себе, – сказала Карагоз, – это маме. Сколько можно носить ей дешевое?
Купила еще пару косынок, чулки, мужские носки, книги, тетради, авторучку, конверты…
И все это разложила у себя в купе, как на выставке, и вдвоем вместе с тетей Кульпаш любовались.
На ногах у нее были только что купленные босоножки.
– Ничего? – Карагоз прошлась по купе.
– Красивые, – отметила тетя Кульпаш.
– А то вон у меня какие… Отвечаю по химии, а сама прячу ноги, вдруг думаю, увидит педагог, скажет, что за неряха, и снизит оценку. А в этих нечего бояться.
– Ах, айналайын, – радовалась тетя Кульпаш. – Пятерку получила!
– Были импортные, но дорогие, мне не понравились, эти лучше. – Карагоз развернула ткань с голубыми цветочками. – А это маме… Сестренка ей платье сошьет. Красиво?
– Красиво, доченька, красиво, – закивала тетя Кульпаш. Отвернулась и смахнула слезу.
– Вы что, тетя Кульпаш? – встревожилась Карагоз.
– Ничего, айналайын, Я рада за твою маму, такую дочь воспитала, заботливая ты…
– Зачем же плакать? Не надо.
– Я о дочери своей подумала. Не повезло ей в жизни.
– А что с ней?
– Разводится. Вроде муж хороший и она неплохая, а жизнь не получилась. Что думает, то и говорит, кому это понравится.
Помолчали, повздыхали.
– А мама твоя кем работает? – спросила тетя Кульпаш, успокоившись.
– В детском саду… Так переживает за меня.
– Мать есть мать… А отец?
– Он не живет с нами, у него другая семья. Там уже дети, две девочки. Он недалеко отсюда, мама просила навестить его. Говорит, он должен помочь, денег дать, чтобы я училась. А зачем мне деньги? Деньги у нас есть.
7.
– Откуда они у вас, вон сколько детей.
– А мы с намой работали, накопили; И еще у нас две лошади в колхозном табуне, председатель разрешил. Одна лошадь больше тысячи стоит.
– К отцу ты все-таки съезди. Давай еще налью. – Тетя Кульпаш налила девушке и себе. Загляделась в окно.
– А я, доченька, уже не могу работать на линии, ноги побаливают. Вот начальство и определило меня вагоны сторожить.
Карагоз не нашла слов успокоения, только легонько обняла тетю Кульпаш и выглянула в окно. А там псы прежние во главе с гривастым дворнягой, задрав морды, терпеливо ждали Карагоз. Она взяла кулек со столика и вышла.
Тетя Кульпаш наблюдала из окна, как девушка вскармливала собак. Дворняга стоял в отдалении, не решался подойти, но чувство голода перебороло его, он подошел, и Карагоз легонько погладила его за загривок, стала разглядывать его ухо. Оно было поранено.
Вечером Карагоз, обложив себя книгами, усердно писала. Писала она письмо, домой маме. И заканчивалось такими словами:
– «…Устроилась очень хорошо, вы не волнуйтесь, мама. К папе еще не ездила, мало времени. Я вам купила подарки, после экзаменов привезу. Деньги еще есть. Пусть Алима слушается вас и помогает, ей тоже купила подарок, очень модную юбку; Я буду писать вам часто, за меня не переживайте. До свидания. Карагоз».
В дверях давно уже стоял Жанас. Наблюдал за ней, боялся спугнуть. Карагоз почувствовала его присутствие, подняла голову. Некоторое время они молча разглядывали друг друга.
– Жанас Батырбеков, техник по автоматике. Будущий министр путей сообщения, – представился Жанас.
Карагоз промолчала.
– Как вы думаете, стану министром?
– Уже поздно, я прошу вас…
– Министром никогда не поздно. Так что давайте знакомиться скорее, пригодиться на будущее, – паясничал Жанас, переступая порог и протягивая руку.
Карагоз осталась сидеть неподвижно. Протянутая рука Жанаса выглядела нелепо, он почесал ею затылок. Присел напротив и спросил:
– Как сдали химию?
– Хорошо.
– Поздравляю. Вы что, с детства мечтали стать ветеринаром?
– Да.
– А я в детстве мечтал стать кассиром. Чтобы всегда были деньги.
Карагоз улыбнулась.
– Не получилось. Занимаюсь автоматикой. Как вы думаете, что это такое?
Карагоз легонько пожала плечами, мол, не знаю…
